• Веронику должна была играть Елена Добронравова. Ассистент Михаила Калатозова увидел Татьяну Самойлову в фильме «Мексиканец», после чего порекомендовал ее оператору Сергею Урусевскому, а тот уже режиссеру Калатозову.
• Фильм снят по пьесе Виктора Розова «Вечно живые».
• На съёмках фильма в качестве ассистента оператора в течение двух дней работал молодой, никому не известный кинолюбитель из Франции, приехавший в Москву с туристической группой и случайно попавший на киностудию «Мосфильм». Впоследствии он стал известным кинорежиссёром. Его имя - Клод Лелуш.
• На фестивале в Каннах название фильма было переведено на французский язык, как «Когда прилетают аисты»... Всё дело в том что оригинальное название картины на французском слэнге означает «проститутки воруют».
• Рабочее название картины - «За твою жизнь».
• Никита Хрущёв после просмотра фильма гневно его раскритиковал, назвав главную героиню «шлюхой».

Награды и номинации:
Британская академия, 1959 год
Номинации (2):
Лучший фильм
Лучшая иностранная актриса (Татьяна Самойлова)

Каннский кинофестиваль, 1958 год
Победитель (2):
Золотая пальмовая ветвь
Особое упоминание

История о безмятежной и влюбленной молодой паре. Грянула Великая Отечественная война и Борис уходит на фронт, Вероника остается в Москве и ждет любимого. Пара постоянно переписывается, девушка с нетерпением ожидает каждого послания, вдруг письма перестают приходить. Веронику соблазняет другой человек, это двоюродный брат Бориса, и девушка выходит замуж. Из Москвы девушка уезжает в эвакуацию. Но ее сердце все равно живет надеждой встретить вновь своего любимого, она продолжает ждать возвращения Бориса...

«Мне кажется порою, что солдаты...»

«Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю нашу полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.

Они до сей поры с времен тех дальних
Летят и подают нам голоса,
Не потому ль так часто и печально
Мы замолкаем, глядя в небеса?»

Сила духа... Скажите, вас не удивляет, что в нашем сознании это словосочетание приняло образ бульварного фразеологизма? Вас не смущает, что для упоминания силы духа нам достаточно показать элементарное, дешевое проявление не то, что храбрости, - глупости - сродни примитивной ссоре с боссом? Вас не пугает, что мы не знаем, что такое настоящая «сила духа»? Не страшит, что у нас ее нет? Меня ужасает...

У людей того, кровавого, жуткого, смертоносного, стихийного, катастрофического времени сила духа была. Понять это не столь сложно, довольно лишь взглянуть на скромное геройство людей, безропотно бросивших жизни к ногам идеи, Родины, а главное, любимых и близких. И, пожалуй, даже не столь важно, на чьей стороне они водились. Главное, что были не способны оставаться в стороне, умели сражаться, бороться, дышать, жить, любить...

Любовь вечна. Любовь всепрощающа. Любовь питательна. Любовь спасительна. Любовь бесценна. Это то, чему нас учат создатели неописуемого шедевра «Летят журавли». Создатели, заставившие меня испытать и леденящий благоговейный трепет, и комом стоящие внутри слезы, давящие, рвущиеся наружу, и дрожание рук, и мурашки, и ужас, и счастье. Создатели, так и не ответившие, но намекнувшие, лукаво подмигнувшие, в чем же смысл жизни. Создатели-новаторы, рассказавшие, что есть предательства и просто ошибки, влюбленные и по-настоящему любящие, извиняющиеся и раскаявшиеся. Создатели, подарившие будущим поколениям махонькую возможность прикоснуться, почувствовать и ужаснуться.

Простая, казалось бы, на вид история оказывается удивительно-действенной, «прошибающей», шокирующей. Рассказывая о чувствах двух (а на деле-то - миллионов) молодых людей, блестящий режиссер Михаил Калатозов открывает перед зрителем богатую драматическую палитру, вобравшую в себя, полагаю, всю «светлую темноту» военного, пред- и послевоенного времени. Замечательные актерские работы прелестной Самойловой, вдохновляющего Баталова, неоднозначного Шворина, конечно же, богатого и сильного Меркурьева, поражающих эпизодических героев; блистательная музыкальная находка Вайнберга; просто-таки, повторюсь, новаторский операторский труд Урусьева, ассоциирующийся у меня не с самим импрессионизмом, а его определением - «культ впечатления» - поглощают зрителя и долгое-долгое время, словно разрушенный бомбежкой город, не выпускают из себя, заставляя переваривать свою богатейшую субъективно-объективную мораль.

И мораль эта ценна именно неоднозначностью. Каждый из нас поддержит последние слова Степана, в исполнении харизматичного Зубкова, и прощальные и прощающие (в первую очередь, самих себя) слезы Вероники. Однако далеко не все признают и опять-таки простят национально-русскую, сильную, трагическую Белку, как звали ее в беззаботном влюбленном юношестве, примут и поймут ее выбор. Быть может, некоторые и не увидят пророчество Розова, словно кричащее, что любовь и настоящее предательство, идущее из черного сморщенного «кровогонного» сердца, не совместимо. Да, есть ошибки, «оступления», заблуждения, но только не предательства. А еще не все осмыслят, что сила духа, а, следовательно, сила Человека, заложена в преодолении созданных самим собою препятствий; что Человек не может без них жить, ибо без проявления сей благородной мощи он не Человек...

«Говорит Москва!», - сколько жизней перестали быть после этих слов? Миллионы. Мировой ужас под страшным именем Война безжалостно вторгся в человеческое бытие и, подобно мифической старухе, напрочь выкосил нестройные, пусть, не всегда красивые, но непременно живые и здоровые сорняки людских созданий. Подсечно-огневое «землеуничтожение» войны стерло с лица планеты следы чувств, их внешние обрамления, но не их самих... То и с Любовью, и с Человеком, способным ее принять. Их невозможно уничтожить, ибо, подобно стройной стае журавлей, они будут возвращаться и «подавать нам голоса», заставляя нас, бессильных и немощных, «так часто и печально замолкать, глядя в небеса»...

Априори, шедевр!

Влюбленный в кино

Драматургия операторской работы в фильме М. Калатозова «Летят Журавли»

«Летят журавли» - фильм, ставший классикой отечественного кинематографа. Выразительная актерская игра, высокопрофессиональная режиссерская и операторская работа, хороший монтаж и увлекательная история, которая тронула сердца миллионов зрителей по всему миру - все это с абсолютной уверенностью позволяет назвать «Летят журавли» фильмом-шедевром.

В данной рецензии мы хотим не просто подчеркнуть тот факт, что операторская работа Сергея Урусевского сама по себе удивительна: точно выверенная композиция, многочисленные проезды камеры, а также внутрикадровый монтаж создают богатейшее визуальное кинополотно, на которое хочется смотреть и смотреть. Нашей задачей является попытка рассмотреть драматургическую и визуальную составляющие фильма в их неделимой целостности и непрерывном развитии, а также проанализировать и определить, как такой мощный альянс обогащает режиссерскую концепцию.

В экспозиции фильма мы видим почти детскую непосредственность и наивность главных героев, которые пока не знают, какие испытания приготовила им судьба. Они смеются, задорно прыгают по брусчатке на мостовой и Красной площади, убегают от поливающей машины... Но счастье их продлится недолго. В этом эпизоде ключевую роль играет открытое, всеобъемлющее пространство, которое своей пустынностью подчеркивает эмоциональное состояние героев - они безгранично счастливы, свободны и независимы. В утреннем городе воплощена идея библейского рая, в котором кроме двух человек не существует никого. Это не просто рассвет в Москве - это рассвет их будущей жизни.

В эпизоде возвращения домой Вероники мы видим, что чувства молодых людей невероятно сильны. Они полны энергии, они не могут жить друг без друга. Не успев договориться о следующем свидании, Борис стремительно взбегает по лестнице - в этом молниеносном движении мы видим всю его безграничную, неудержимую энергию, внезапно охватившую героя радость. Камера кружится и взлетает ввысь вместе с ним, подчеркивая порывистость и стремительность движений Бориса. Эта панорама снята одним непрерывным кадром, что позволяет передать зрителю внутреннее состояние и эмоции героя.

Очень сильное визуальное средство в сцене первого разговора Вероники с Марком - повторение ракурсного плана из экспозиции у моста. Вроде бы, то же самое место - но теперь вместо утреннего, солнечного дня мы видим мокрый от дождя, неприглядный асфальт и враждебную вереницу противотанковых ежей. И этот прием тоже является отражением внутреннего мира персонажей - если Борис и Вероника были созданы друг для друга, и их любовь целостна и гармонична, то отношения с Марком для той же Вероники будут неприятными, мучительными, противоестественными. И эта мысль, проходящая красной нитью через весь фильм, выражена всего лишь в одном ракурсном плане! Это ярчайший пример, как драматургия и визуальный ряд могут дополнять и обогащать друг друга.

Сцена проводов молодых новобранцев на фронт - одна из самых масштабных и зрелищных в фильме. Сотни мужчин и женщин пришли, чтобы попрощаться со своими родственниками: сыновьями, братьями и мужьями - которых видят, возможно, в последний раз. Этот эпизод является одним из самых ярких и запоминающихся в картине - настолько выразительно он решен в изобразительном плане. Сначала Борис залезает на забор, пытаясь разглядеть Веронику - но видит лишь толпу, огромное скопление людей, занимающее собою все пространство. Этот план демонстрирует зрителю всю массовость и масштабность происходящих событий, и, кроме того, драматургически дает понять, что увидеть друг друга и встретиться в последний раз героям будет совсем не просто. В следующем кадре мы погружаемся в эту большую толпу и видим уже конкретных людей, из которых она состоит. Их истории и судьбы едва намечены, но снятые одной большой панорамой, они не просто создают мощнейшее эмоциональное впечатление, которое передается зрителю. Их всех объединяет общее горе, одна трагедия, которая разрушила судьбы конкретных людей и народа в целом. Они едины как масса, как сознание, война всем причинила равную боль. Это катастрофа не только Бориса и Вероники - это катастрофа целой страны.

Интересен монтажный переход после эпизода признания в любви Марка к Веронике, который в результате столкновения двух разных панорам приобретает драматургический смысл: гладкие, лакированные туфли Марка идут по разбитому стеклу (слева направо) - в следующем кадре мы видим широко раскрытые глаза Вероники, а после него - грязные, мятые сапоги Бориса, которые, утопая в лужах, движутся справа налево. В результате эти два кадра вступают между собой в зрительный конфликт, который на эмоциональном плане ощущается зрителем. Их визуальный контраст не просто создает хороший монтажный переход - он выгодно дополняет и во много раз усиливает разницу положений двух героев, между которыми разрывается Вероника.

Сцена гибели Бориса - одна из самых ярких и запоминающихся в фильме. Громкий выстрел, медленно удаляющаяся луна, и березы, кружащиеся в предсмертном вальсе перед глазами героя - все это является мощным изобразительным средством. Для съемки этого эпизода Сергей Урусевский даже построил специальные круговые рельсы, которые до него никто не использовал. Камера, как и герой, мечутся в агонии, в предсмертном бреду. Все кружится перед глазами, все смешивается в голове - и реальность, и иллюзии. Еще больше этот эпизод усиливает звуко-зрительный контрапункт: идиллистическая картина свадьбы с Вероникой, которая уже никогда не совершится, перемежается с криком «Помогите!» раненого солдата. Все это помогает зрителю лучше понять внутреннее состояние Бориса: что чувствует перед смертью человек, что он видит, как медленно тускнеет его разум.

Многие эпизоды фильма сняты движущейся камерой, что придает действию особую энергию. Например, в сцене с поездом мятущееся состояние Вероники передано не только молниеносным, скачкообразным монтажом, но и быстрой съемкой - камера летит вместе с ней. Кроме того, скорость движения в некоторых кадрах намеренно ускорена, многие планы сняты почти в авангардном стиле, сама камера трясется - все это дает почувствовать, какой огонь отчаяния бушует в душе у Вероники.

Можно выделить еще много эпизодов в фильме, где мастерство оператора так или иначе дополняет работу драматурга, насыщает ее новыми смыслами. Однако, рассмотренных нами эпизодов вполне достаточно, чтобы сделать определенный вывод касательно рассматриваемой нами проблемы. Одним из достоинств операторской работы в фильме «Летят журавли» является сама по себе выразительность, пластика и композиция кадра. Тщательно выстроенные мизансцены, хорошо проработанное пространство, богатый визуальный ряд - все это, бесспорно, усиливает эмоциональное впечатление от картины. Но не менее важным является и другой элемент: камера здесь является олицетворением внутреннего мира героя, зеркалом его внутренних состояний. Она передает его эмоции и чувства, дает зрителю возможность получить еще больше удовольствия от просмотра. Стоит отметить, что качественная и драматургически осмысленная работа с камерой и визуальным рядом сама по себе является одним из важнейших средств киноязыка: средств, которые в наше время, в век высоких цифровых технологий, к сожалению, используется далеко не всегда.

10 из 10

Vasek_777