Трейлер Nº2

Трейлер

Чарлз Буковски, автор сценария и американский писатель, появляется в фильме в небольшом камео. Когда герой Микки Рурка идет в бар Kenmore, за стойкой можно заметить Чарлза Буковски. Ближний к Ванде. Пьет пиво.

Золотой глобус, 1988 год
Номинации: Лучшая женская роль (драма) (Фэй Данауэй)

Каннский кинофестиваль, 1987 год
Номинации: Золотая пальмовая ветвь

Независимый дух, 1988 год
Номинации:
Лучшая работа оператора
Лучшая мужская роль (Микки Рурк)

Микки Рурк в роли Генри- хронического алкоголика, отброса общества и одновременно с этим талантливого, но разочаровавшегося в жизни писателя, который зарабатывает на кусок хлеба и стакан пойла своими кулаками. Он участвует во всех потасовках, его избивают до полусмерти, его лицо напоминает отбивную, но на него делают ставки и он никогда не сдается.

Грязный забулдыга со скверным характером, такому человеку нелегко найти спутницу жизни, но однажды он встречает женщину по имени Ванда (Фэй Данауэй), которая проявляет к нему интерес. У нее водятся деньги и есть крыша над головой, но тяга к алкоголю и независимости сыграла с ней злую шутку. Генри и Ванда будто созданы друг для друга, вместе они вновь могут стать частью общества. Но нужно ли им это?

Спасибо за работу, Хэнк.

Теперь, когда мы переболели хорошими фильмами, что-то легкое, воздушное пестрит из экранов. Влюбленные Шекспиры, горбатые горы, туристы и - ах... Харви Милк! При всей гениальности Шона Пенна, гей-драма получилась выскобленной, словно вагинальный мазок. «Вагинальный» - великолепное слово, если не соотносить его с кинематографом...

Так вот. Вагинальный...

То есть, тьфу!.. Шон Пенн. Именно он являлся первым кандидатом на главную роль в художественном фильме «Пьянь». Именно ему отдавал предпочтение мэтр кабаков и подворотен Чарльз Буковски. Но не сложилось, не срослось... Да и к лучшему, наверное.

Генри Чинаски Шона Пенна катапультировался в Вечность после первых же проб (дело не в таланте, а в каких-то околокиношных заморочках Шредера), и Вечность явила нам Генри Чинаски от Микки Рурка, парня с «дурацкой нью-йоркской походкой - будто у него банан в жопе».

О достоинствах и недостатках пусть говорят критики. Им свойственны выуживания чувств и гениталий из грязного нижнего белья, выставленного на всеобщее обозрение. Такова профессия и так проходит земная слава. Речь не об этом.

Тому эмоциональному абортарию, в котором мы все находимся, нужен глоток свежего воздуха, нужен какой-нибудь чудо-эмбрион, который бы изменил (пусть даже и просто ненадолго создал видимость) вялотекущее свинство вокруг. Прагматичность. Так они это называют. А еще - Интеллект, Уверенность, Безопасность. Среди всей этой монументальной стабильности не может расти настоящее кино. Ведь оно не сорняк, который может пробить десятисантиметровый асфальт и вылезти на свет Божий посреди проезжей части...

Это только кажется, что гениальность безотносительна ко времени и пространству... Что она вне этой человеческой прагматичности... Но нет. Гениальность сейчас исчисляется тиражами для книги, бюджетом и кассой для фильма. Она приходит вместе со славой, а зачастую теперь является просто ее синонимом. В этой гегелевской «дурной бесконечности» мы застряли как тот самый банан в жопе нью-йоркского парня...

Мы создали себе вселенную, где смысл существования не достигать результата, а пребывать в процессе... И ценность полотна Шредера (и вместе с тем, - а может быть, и в большей степени, - обнаженность сценария Буковски) именно в том, что оно предвосхитило появление этой вселенной. Цикличность повествования готовит нас к появлению той самой серийной действительности, в которой мы сейчас пребываем... Тогда, в восьмидесятых, ничего уже нельзя было изменить, но стоило задуматься!

Существование Генри Чинаски чуждо обывателю, но именно в нем он и отражается, словно в уродливом зеркале. Но вот у алкаша Генри есть музыка и сочинительство, а что есть у тебя, обыватель?

10 из 10

vato109

Игра в Бутылочку

Самовлюбленный хам, грубоватый циник, законченный алкоголик и вообще жутко омерзительный тип. Безудержно честная, всегда искренняя, добродушная и чертовски обаятельная личность. Как ни парадоксально, но всё это - характеристика одного и того же парня, не только испытавшего на себе все тягости земного существования, но еще и с иронической ухмылкой смотрящего им в лицо. Если бы не ряд отрицательных качеств, вызывающих презрение у нормального человека, такой портрет вполне сгодился бы под описание героя нашего времени.

Сразу и не вспомнишь столь манерного и, в то же время, естественного персонажа как Генри Чинаски. Его мысли и действия непринужденно противоречат друг другу, образуя некую гармонию дисбаланса. Для Генри обычное дело посредством алкоголя убивать внешний облик человека, тем самым, открывая новые горизонты своей творческой личности. Он готов всю жизнь прозябать в нищете, создавая литературные шедевры, которые кроме него самого больше никому и не интересны.

Восприняв буквально верленовское «абсент - третий глаз поэта», Чинаски часами просиживает штаны в баре со стаканом горючего, попутно обдумывая сюжеты новых произведений. На фоне слегка идеализированного образа выпивохи-писателя имеем не менее идеализированную фигуру несчастной уличной леди, ищущей утешения жизненным терзаниям на дне бутылки и по воле случая, одним судьбоносным вечером, оказавшейся в том же пабе, что и Генри. Она слегка неуверенна в себе, может быть, излишне резкая в высказываниях, но всегда последовательная и чуточку печальная. Разумеется, эти двое созданы друг для друга, что и обязуется подтвердить дальнейшая история.

Картина Шрёдера предстает необычной трактовкой вполне обычных взаимоотношений мужчины и женщины, балансирует на грани трагического сюжета и комедийного запала, попутно сражая наповал подчеркнутой натуралистичностью. Экранизируя полу-биографический рассказ Буковски, Шрёдер максимально точно отразил будничные реалии скандально известного литератора, снабдив повествование щепоткой романтики. Как результат - сухой сценарий превратился в стильную зарисовку с оптимистическим взглядом в будущее, получил одобрительные отзывы Канн и Сан-Себастьяна, был снисходительно принят самим Чарльзом, пустившим скупую слезу во время французской премьеры фильма.

Несмотря на визуальную простоту, «Пьянь» подкупает искренностью в подаче материала и общей атмосферой обыденности. Забавно следить за постоянно шатающимся Микки Рурком, нервно и бережно лелеющим бесценные плоды своего творчества. Одно удовольствие созерцать на экране неимоверно сексуальную Фей Данауэй в образе простодушной и сказочно трогательной стервы-алкоголички, готовой за бутылку водки отречься от своего счастья... Остается лишь удивляться, как такие несимпатичные и, в общем-то, провокативные персонажи вызывают сочувствие и понимание?

Ввиду слегка наивного и антиморализаторского сюжета картина Барбета Шрёдера вполне прогнозировано потеряла большую часть потенциальной зрительской аудитории. Её можно обозвать по-разному: скучной, унылой, бесцельной и (о Боже!) совсем не гламурной. Вот только назвать её плохой - язык не повернется.

Axl